Состояние и перспективы развития комбустиологии в России

Азолов В.В.
Жегалов В.А.
Перетягин С.П.

НИИ травматологии и ортопедии МЗ РФ,
Ожоговый центр МЗ РФ, Нижний Новгород.

На пороге второго тысячелетия наша страна вновь переживает тревожное время — гремят выстрелы и взрывы, льется кровь, горят и взрываются жилые дома, гибнут ни в чем неповинные мирные люди. Технический прогресс и цивилизация с присущими им характерными чертами — ростом производственных мощностей, увеличением скоростей транспортных средств, урбанизацией населения — также закономерно приводят к увеличению частоты всевозможных травм и доли насильственной смерти среди жителей нашей многострадальной России.

На ухудшении демографической ситуации в стране, росте травматизма и доли насильственной смерти среди населения страны явственно сказывается негативное влияние таких, резко возросших за последнее время, социально-значимых факторов, как массовое обнищание населения, распространение алкоголизма, наркомании, неблагоприятная экологическая обстановка, недостаточное питание и недоброкачественная пища, небывалый для нашей страны рост безработицы и преступности.

Все эти факторы, порождая хронические стрессовые состояния, снижение естественной неспецифической сопротивляемости, неуверенность в будущем, привели к беспрецедентному падению рождаемости ниже уровня простого воспроизводства населения и снижению средней продолжительности жизни в связи с ростом заболеваемости и смертности практически во всех слоях населения страны, но особенно среди лиц трудоспособного возраста (Журавлев С.М., 1997).

Особенно впечатляющи в этом плане цифры убыли населения за счет сокращения рождаемости. Так, если в 1980 г. родилось 2,2 млн человек, то в 1996 — только 1,3 млн. Естественная убыль населения России приблизилась вплотную к 1 млн человек в год. Иными словами, в мирное время страна стала вырождаться с такой же интенсивностью, как во время войны (ГерасименкоН.Ф.,1997).

В структуре зарегистрированной заболеваемости населения России травмы находятся на 4м месте, среди причин временной нетрудоспособности — на 2-м, первичной инвалидности — на 3-м, а по смертности в последние годы — даже на 1-м (Журавлев С.М., 1997; Корнилов Н.В., 1997; Мишиев В.Г. и соавт., 1998).

По данным информационно-аналитического центра МЗ РФ, в 1997 г. в лечебно-профилактические учреждения обратились со всеми травмами и отравлениями 12,5 млн человек, среди которых дети (по 14 лет включительно) составили 1/5 часть (19%). Следует подчеркнуть, что ежегодное количество пострадавших от различных травм за последние 8-10 лет в масштабе всей страны менялось незначительно, колеблясь от 12,5 до 13 млн человек. Удельный же вес ожогов среди всех травм населения за последние годы несколько снизился и колеблется от 4 до 5%. Так, в 1997 г. ожоги зарегистрированы у 507,6 тысяч человек, или у 4,1% всех пострадавших. Иными словами, в современных социально-экономических условиях динамика ожогового травматизма в России существенно изменилась. Если до 1992-1993 гг. в стране отмечался медленный, но неуклонный рост удельного веса и абсолютных цифр пострадавших от ожогов, то затем их число среди населения стало уменьшаться и, по сравнению с началом десятилетия, сократилось на 100-120 тысяч человек в год.

Причины этого явления пока не совсем ясны. Одной из них может быть резкое уменьшение доли производственной термической травмы, сократившейся с 25 до 5-7% среди всех госпитализированных, что, несомненно, связано со стагнацией в промышленности и сельском хозяйстве, сокращением численности работающих. Другой, не менее важной причиной, как указано выше, является нарастающая абсолютная убыль населения в связи с ростом заболеваемости, смертности и падением рождаемости (Журавлев С.М., 1997).

Между тем, летальность от ожогов в целом по стране не только не уменьшилась, а, напротив, заметно возросла. Если в 1990 г. общая больничная летальность от ожогов составила 2,1%, то в 1994 г. кривая летальности достигла апогея в 4,3%. Хотя в последующие годы она и стала несколько снижаться, тем не менее, в 1997 г. из 139 тысяч обожженных, госпитализированных во все стационары страны хирургического, травматологического и ожогового профиля, погибли 4,5 тысячи пострадавших, или 3,3% [Рис. 1].
Рис. 1.
Летальность среди обожженных во всех ЛПУ России в 1995-1997 гг.

Такой, вышедший за рамки обычных колебаний, рост летальности за последние годы в масштабе всей России более чем на 2%, следует признать беспрецедентным и очень серьёзным ухудшением в деле оказания квалифицированной и специализированной медицинской помощи обожженным.

С одной стороны, повышение летальности среди больных, госпитализированных с ожогами можно объяснить увеличением удельного веса тяжелых термических травм, получаемых, как правило, в состоянии алкогольного или наркотического отравления, и сопровождающихся, соответственно, более высокой летальностью. Так, в 1997 году, по данным годовых отчетов ожоговых центров, удельный вес пострадавших с глубокими ожогами на площади от 20 до 40% поверхности тела (п.т.) составил 13%, а на площади свыше 40% п.т. — 7%. Суммируя эти величины, можно сделать заключение о том, что каждый пятый пациент имел критические или сверхкритические глубокие ожоги, тогда как в конце 80-х гг. их удельный вес был в 1,5 раза ниже.

С другой стороны, такому увеличению летальности косвенно способствовало то обстоятельство, что возможности для проведения своевременного и полноценного лечения тяжелообожженных резко ухудшились в связи со значительным сокращением за последние годы финансового и медицинского обеспечения лечебных учреждений, оказывающих экстренную и плановую квалифицированную и специализированную медицинскую помощь пациентам.

Так, по данным Всемирного банка, общие расходы на здравоохранение в России в 1996-1997 гг. составили всего около 2% от валового внутреннего продукта (ВВП). По уровню ВВП на душу населения Россия находится на 43-м месте в мире — между Перу и Габоном (Герасименко Н.Ф., 1997; Стародубов В.И. и Савельева Е.Н., 1998) и на последнем месте в Европе и даже среди стран СНГ (Журавлев С.М., 1997).

Определенную и, вероятно, немаловажную роль в увеличении летальности среди тяжелообожженных играет и тот факт, что обеспеченность населения РФ специализированной медицинской помощью при ожогах в настоящее время составляет 0,26 койки на 10 тыс. населения при нормативе 0,4 койки (действующий поныне приказ МЗ России №54 от 03.04.91). Иными словами, несмотря на то, что в стране функционируют 82 ожоговых отделения и центра, имеющих в целом 3600 коек, последних явно не хватает для тех 140 тысяч обожженных, которые ежегодно госпитализируются во все лечебные учреждения страны. Нельзя не отметить, что в 17 регионах России ожоговых отделений до сих пор нет, что является вопиющим нарушением многих ранее изданных приказов МЗ СССР и РСФСР, посвященных решению проблемы организации медицинской помощи больным с ожогами (Табл.1).

Кроме того, со стороны региональных органов здравоохранения наметилась тревожная тенденция к расформированию существующих ожоговых отделений, как это, например, произошло в Смоленске, где ожоговые койки были включены в состав отделения гнойной хирургии, а само ожоговое отделение как функциональное подразделение перестало существовать. Подобные действия удалось предотвратить в Астрахани и Калининграде только после обращения Российского ожогового центра в Минздрав России и в местные органы здравоохранения.

В связи с этим следует напомнить о том, что ожоговая служба СССР и России создавалась с огромными трудностями в течение 60 лет, с тех пор, когда по инициативе И.И.Джанелидзе в 1938 г. в НИИ скорой помощи в Ленинграде было открыто первое в мире ожоговое отделение. Мы хорошо помним славные даты открытия известных теперь всему миру специализированных ожоговых клиник и центров в Военно-медицинской академии (1951 г.), Институте хирургии им. А.В.Вишневского РАМН (1953), Горьковском, ныне Нижегородском, научно-исследовательском институте травматологии и ортопедии (1961) и других. Разрушать эту систему могут только очень недальновидные и экономически малообразованные администраторы от медицины, слабо представляющие себе роль и значение ожоговых центров как в обычной, так и экстремальной обстановке, особенно в наше тревожное и такое неспокойное время.

Всё это приводит к тому, что специализированную медицинскую помощь в ожоговых центрах и отделениях в состоянии получить только 23% от числа всех нуждающихся в госпитализации обожженных, а 77%, т.е. подавляющее их большинство лечатся в рядовых хирургических и ортопедо-травматологических отделениях. Это означает, что многие из тяжелообожженных не только не обеспечиваются соответствующим полноценным лечением, но и ложатся тяжким, порой непосильным грузом на скудное, особенно в современных условиях, финансовое и материальное состояние этих отделений. Получается, своего рода, замкнутый круг, так или иначе способствующий увеличению летальности среди обожженных.

В то же время и сами ожоговые отделения по разным объективным и субъективным причинам далеко не всегда рационально используют свой дорогостоящий коечный фонд. Так, по данным их отчетов за 1997 г., доля непрофильных больных составила, в среднем, 12%, пациентов с холодовой травмой — 6%, (правда, не во всех, а в 2/3 всех отделений) и около 10% коечного фонда отводилось на плановое, преимущественно консервативное, лечение больных с последствиями перенесенных ожогов. Из этого следует, что почти 30% дефицитных коек ожоговых отделений используются, мягко говоря, не по прямому назначению, т.е. не для приоритетного лечения тяжелообожженных (Рис. 2).
Рис.2.
Использование коечного фонда ожоговых центров России (1997 г.)

Следует, правда, заметить, что бедственное положение станций санитарной авиации со снабжением ГСМ, обнищание большинства семей самих пострадавших вызывает большие сложности с транспортировкой иногородних пациентов в ожоговые центры и их лечением далеко от дома даже в тех случаях, когда дело касается пределов одной и той же области. Это приводит к тому, что значительная часть больных, в прежние годы безусловно и достаточно своевременно (после выведения из шока и стабилизации витальных функций) переводившаяся на лечение в специализированные ожоговые центры, теперь остается в периферических лечебных учреждениях до окончательного исхода травмы.

Возникающие трудности с выполнением плана койко-дней вынуждают ожоговые центры госпитализировать не только непрофильных больных, а также пациентов с холодовой травмой или последствиями термических и механических травм, но и пострадавших с ограниченными поверхностными и локальными глубокими ожогами, которые без особого ущерба для качества медицинской помощи могли бы лечиться на неспециализированных койках. Так, в 1997 г. из общего числа пациентов ожоговых центров и отделений больные с поверхностными ожогами составили 60%, причем, ? из них имели поражения площадью менее 10-15% п.т. Аналогичная картина наблюдалась среди пациентов с глубокими ожогами — большая их часть, т.е. 61%, лечилась по поводу ограниченных ожогов на площади до 9% п.т.

Актуальность и неотложность решения этой организационной проблемы особенно зримо выявляется при сравнительном анализе летальности среди пациентов с ожогами, лечившихся в ожоговых и неспециализированных отделениях. В качестве примера можно привести данные по Нижегородской области.

По обеспеченности специализированными ожоговыми койками — 0,37 на 10 тысяч населения. — область выглядит значительно лучше многих других, что связано с расположением на базе Нижегородского НИИТО Российского ожогового центра МЗ РФ на 120 коек и развернутых в городах Дзержинске и Арзамасе 17 так называемых профилированных коек. Тем не менее, в проблеме лечения больных с ожогами в области, как в зеркале, отражаются те же тенденции, которые характерны для России в целом. Так, если в 1992 г. в области было зарегистрированы 16100 обожженных, то в 1996 — 15300, в 1997 — 12600, а в 1998 г. — 12400 (Рис. 3).
Рис.3.
Ожоговый травматизм в Нижегородской области в 1992-1998 гг.

Соответственно сократилось и число ежегодно госпитализируемых пациентов с ожогами — с 4,5 до 3,4 тысяч человек, а уровень их госпитализации составил, примерно, четверть от общего количества зарегистрированных ожоговых травм. В то же время удельный вес тяжелых ожогов заметно, год от года, возрастал, о чем можно судить хотя бы по тому, что из общего числа детей, пострадавших от ожогов, госпитализированы во все стационары области в 1996 г. 35%, в 1997 — 46% и в 1998 г. — 48%. Аналогичная, но выраженная в меньшей степени, динамика отмечена и у взрослых пациентов: 20 — 23 — 24%, соответственно.

Между тем, анализ суммарной работы Российского ожогового центра (РОЦ) за последние 3 года (1996-1998 гг.) показал, что на его специализированных койках лечилось, в среднем, 20,5% обожженных от общего их числа во всех стационарах области. Естественно, те пострадавшие, которые все же переводились в ожоговый центр из периферических ЦРБ или больниц городов области, представляли собой наиболее тяжелых пациентов с обширными глубокими ожогами и нередко с уже развившимися тяжелыми осложнениями ожоговой болезни — сепсисом, пневмонией, кардитом, ожоговым истощением и др. Поэтому летальность в РОЦ была практически в 2 раза выше, чем в целом по области (6,5 против 3,5%). Однако особое внимание обращает на себя тот факт, что из общего количества умерших от ожогов за 3 года во всей области (356 чел.) в ожоговом центре погибли 133 пациента или 37,4%. Другими словами, почти 2/3 всех умерших от ожогов скончались на неспециализированных койках травматологических и хирургических отделений лечебных учреждений области, где возможности для предотвращения развития тяжелых осложнений ожоговой болезни и спасения жизни этих пациентов неизмеримо меньше, чем в ожоговом центре.

Известен тот факт, что некоторая часть умерших от ожогов, а это, примерно, 10-12% от общего их числа, получают травму, несовместимую с жизнью, и их транспортировка в ожоговый центр неосуществима в связи с крайней тяжестью состояния и безнадежным прогнозом. Но если это так, то получается, что гибель остальной части больных, т.е. примерно половины всех умерших в неспециализированных отделениях, несомненно, в той или иной степени, связана с некомпетентным или недостаточным по ряду причин лечением.

Можно выразить достаточно обоснованную уверенность в том, что Ниже-городская область в этом плане не является исключением и аналогичные факты наблюдаются и в других регионах России.

Решение проблемы рациональной реструктуризации состава больных в ожоговых отделениях и более эффективного использования их дорогостоящего коечного фонда в целях уменьшения летальности среди тяжелообожженных, госпитализируемых в обычные хирургические и травматологические отделения, приобретает, как видно из изложенного, не только медицинское, но и социальное значение. Решение её с помощью кардинального изменения условий финансирования учреждений здравоохранения в ближайшие годы вряд ли стоит ожидать. Следовательно, профессиональной задачей специалистов-комбустиологов, как научных работников, так и практических врачей, является дальнейшее совершенствование методов диагностики и лечения термической травмы и ее осложнений.

Надо сказать, что за прошедшие 60 лет со дня организации первого ожогового отделения отечественная комбустиология достигла впечатляющих успехов. Главными достижениями среди них, на наш взгляд, являются:

• разработка и внедрение в практику принципов организации этапного лечения больных с ожогами на всей территории Российской Федерации и создание сети ожоговых центров и отделений, оказывающих исчерпывающую специализированную медицинскую помощь обожженным на современном уровне;
• раскрытие основных патогенетических механизмов, формирующих патологию и клинику ожоговой болезни и свойственных ей основных осложнений, что позволило значительно повысить качество и результативность комплексного инфузионно-медикаментозного лечения тяжелообожженных, успешно осуществлять достаточно обширные и травматичные кожнопластические оперативные вмешательства у тяжелообожженных в сжатые сроки;
• создание проф. М.В.Колокольцевым одного из лучших в мире электродерматомов, что при широком его внедрении в практику в значительной мере упростило технику и повысило качество выполнения обширных пересадок кожи;
• разработка проф. Н.И.Атясовым признанной во всем мире системы активного хирургического лечения больных с глубокими ожогами, совершившей буквально революционный переворот в сроках стационарного лечения, уровнях летальности и инвалидности наиболее тяжелой группы пациентов;
• внедрение в клинику термических поражений современных видов щадящих и вместе с тем полноценных по глубине обезболивания неингаляционного и ингаляционного наркозов, позволяющих осуществлять множественные операции и перевязки у пациентов с обширными ожогами без существенного вреда для их состояния;
• создание эффективных препаратов и искусственных покрытий для лечения ожоговых ран, способствующих подавлению в них инфекции и стимулирующих репаративно-регенеративные процессы;
• разработка теоретической основы и методов культивирования клеток кожи, в частности культуры аллогенных фибробластов кожи и успешное внедрение метода в практическую комбустиологию, что открывает совершенно новые перспективы в спасении жизни наиболее тяжелых больных с критическими и сверхкритическими глубокими ожогами; здесь нельзя не подчеркнуть основополагающую роль исследований, выполненных сотрудниками Института хирургии им. А.В.Вишневского РАМН и продолженных в ряде ожоговых центров России (в Петербурге, Нижнем Новгороде, Туле, Саратове и др);
• наконец, разработка и успешное клиническое применение эффектив ных методов борьбы с ожоговой эндотоксемией, а также гипоксией клеток и тканей методами эфферентной интра- и экстракорпоральной сорбционной детоксикации, плазма и цитафереза, ультрагемофильт- рации, гипербарической оксигенации, озонотерапии, квантовой гемо- и вульнеротерапии и др.

С учетом социальной и гуманитарной значимости стоящих перед отечественными комбустиологами проблем наиболее перспективными направлениями дальнейших научно-исследовательских разработок в плане развития высоких медицинских технологий, снижения летальности и инвалидности среди обожженных на ближайшее десятилетие, как нам представляется, следует считать:

• изыскание еще более эффективных медикаментозных и физических методов защиты цитомембран, претерпевающих при обширных ожогах условия тяжелой эндотоксемии и гипоксии;
• разработка и усовершенствование относительно безопасных, не сопровождающихся побочными нежелательными повреждающими эффекта ми, способов экстра- и интракорпоральной детоксикации организма тяжелообожженных (сорбции, селективной иммуносорбции, цита- и плазмафереза, гемофильтрации), а также борьбы с гиповолемией, гемоконцентрацией и нарушениями реологических и гемокоагуляционных свойств крови;
• продолжение поиска надежных, достаточно дешевых и доступных спо- собов определения глубины повреждения тканей при термической травме в ранние сроки;
• внедрение более совершенных методов антибактериальной и иммуной терапии и профилактики инфекционных осложнений ожоговой болезни и ожоговых ран (медикаментозных препаратов, искусственных био- и синтетических покрытий ран) с разработкой и широким использованием простых, но достаточно объективных и относительно дешевых методов экспресс-контроля бактериальной обсемененности ран, крови и других биологических жидкостей, а также тканей организма пострадавших;
• дальнейшее усовершенствование и удешевление методов подготовки культи вированного ауто- и аллогенного клеточного материала (кератиноцитов и фибробластов) для временного и постоянного закрытия ожоговых ран, значительно сокращающих сроки восстановления утраченного кожного покрова у пациентов с обширными глубокими ожогами;
• создание и усовершенствование более долговечных хирургических инструментов и аппаратов (дерматомов, перфораторов кожных трансплантатов, электро-, лазеро- и ультразвуковых коагуляторов и т.п.), позволяющих точно калибровать толщину и площадь трансплантатов у взрослых и детей, иссекаемых некротических тканей, надежно и быстро осуществлять гемостаз во время операций;
• изучение морфо- и иммуногенеза послеожоговых рубцов с целью создания методов прогнозирования, диагностики и управления процесса ми их возникновения, профилактики и своевременного лечения рубцовых деформаций и контрактур у обожженных;
• разработка и внедрение в практику новых медико-статистических и социально-экономических критериев, а также методов программированной компьютерной оценки деятельности специализированных ожоговых центров в условиях продолжающегося экономического кризиса с конечной целью повышения качества и эффективности их работы, более рационального использования коечного фонда.

В современной комбустиологии есть еще много, не названных здесь, проблем. Одна из них заслуживает отдельного упоминания. Речь пойдет о повышении качества жизни пациентов, перенесших любые термические травмы, но особенно о тех пострадавших, которые выжили после обширных глубоких ожогов.

В самом деле, успехи, достигнутые в лечении обширных глубоких ожогов, привели к выживанию многих, ранее безусловно погибавших, пациентов и, соответственно, к увеличению числа больных с тяжелыми после ожоговыми деформациями и контрактурами. В то же время реабилитация больных с ожогами и их последствиями пока остается еще сравнительно малоизученной и в организационном плане практически нерешенной проблемой.

Так, до настоящего времени не существует общепринятой системы и программы осуществления стационарной и амбулаторной реабилитации обожженных, как в период восстановления утраченного кожного покрова, так и после его завершения. Мало или совсем не решены вопросы о выборе сроков и методов их последующего восстановительного лечения в зависимости от вида и давности возникновения рубцовых деформаций и контрактур, величины дефицита ресурсов неповрежденной кожи. Не разработаны виды и методы крайне необходимой для пациентов, их семей и общества социально-психологической реабилитации и реадаптации обожженных. Не анализируется должным образом и не распространяется ценный, но пока единичный опыт внедрения практики дневных стационаров в ряде ожоговых центров. Резко ограничены или вовсе отсутствуют возможности проведения амбулаторной реабилитации пациентов. Наконец, едва ли не самым главным препятствием на пути оказания действенной медицинской помощи больным, страдающим от последствий перенесенных ожогов, является отсутствие специализированных реабилитационных центров для обожженных. Имеющиеся в ожоговых центрах Москвы, Санкт-Петербурга и Нижнего Новгорода отделения реконструктивно-восстановительной хирургии последствий ожогов с их суммарными 120 койками и те 10% коечного фонда других ожоговых отделений (т.е. еще, примерно, 300 коек), являются, своего рода, «каплей в море» и, естественно, не в состоянии обеспечить потребности в реабилитации скопившихся хотя бы за последние 10-15 лет не менее 150-200 тысяч пациентов, страдающих от последствий перенесенных ожогов и тех 10-15 тысяч больных, которые ежегодно появляются вновь.

Кроме того, следует иметь в виду тот очевидный факт, что отделения ре-конструктивно-восстановительной пластической хирургии предназначены, главным образом, для осуществления чисто хирургической реабилитации, что требуется, примерно, 40-50% больным, перенесшим глубокие ожоги. Значительная же часть больных нуждается в консервативной реабилитации комплексного характера с применением различных физио- и бальнеопроцедур и участием специалистов по лечебной физкультуре, механотерапии, психотерапии и других профилей.

Все это приводит к тому, что среди впервые ставших инвалидами от различных травм обожженные составляют, по данным различных ожоговых центров, от 1,3 до 22,8% (Григорьев М.Г. и соавт., 1977; Пономарева Н.А. и соавт., 1986; Рыбинская Т.М., 1986; Герасимова Л.И. и соавт.,1988; Дугина В.М. и соавт.,1990; Зоткин В.А.,1990; Корнилов Н.В. и Шапиро К.И., 1996), а уровень инвалидности многие годы остается стабильно высоким, несмотря на развитие технологии лечения острой термической травмы.

В Нижегородском НИИТО МЗ РФ разработана и успешно внедрена в работу клинических отделений Российского ожогового центра система ранней комплексной медицинской и психологической реабилитации обожженных. Её целью является предупреждение и раннее лечение послеожоговых рубцовых деформаций и контрактур. В связи с этим различаются три периода восстановительного лечения — превентивной, консервативной и хирурги ческой реабилитации пациентов. Первый превентивный период реабилитации начинается сразу же после выведения больного из состояния ожогового шока и продолжается в течение всего времени восстановления утраченного кожного покрова. Второй проводится через 2-4 недели после выписки из ожогового отделения и предоставления пациентам возможности для отдыха дома. Он заключается в осуществлении упомянутых выше консервативных мероприятий, применении компрессирующих повязок и одежды, дистракционных шин и аппаратов, направленных на активную разработку движений в суставах и профилактику возникновения грубых рубцов и рубцовых деформаций. Третий период реабилитации распространяется на тех пациентов, которым необходимы реконструктивные хирургические вмешательства по поводу развившихся рубцовых деформаций и контрактур, При этом части из этих больных операции необходимо выполнять в ближайшие 1-2 месяца после завершения процесса восстановления утраченного в результате глубоких ожогов кожного покрова, не дожидаясь созревания ожоговых рубцов. Это больные с рубцовым выворотом век, нижней губы, микростомией, формирующимися деформациями и контрактурами кисти и пальцев, стриктурами уретры, ануса и другими последствиями, требующими немедленного устранения.

Работающий на базе нашего института хорошо оснащенный диагностическим и лечебным оборудованием и полностью укомплектованный опытными специалистами отдел реабилитации позволяет проводить восстановительное лечение ортопедо-травматологических больных с современных теоретических и методологических позиций и более эффективно решать задачу улучшения качества жизни пациентов. При современном состоянии отечественного здравоохранения такой подход, несомненно, имеет не только научно-медицинское, но и социально-экономическое значение.

Проведенная в институте работа по изучению, профилактике и лечению инвалидности после термической травмы (Азолов В.В. и соавт., 1986, 1990,1997) показала, что половина (48,5%) всех случаев потери трудоспособности приходится на глубокие ожоги кистей, у 20% причиной инвалидности служило несвоевременно предпринятое кожно-пластическое замещение утраченного кожного покрова при глубоких ожогах другой локализации, у 14% — игнорирование в послеоперационном периоде лечебной иммобилизации суставов в положении гиперкоррекции с параллельным применением ЛФК, механотерапии, дистракционных шин, аппаратов и физиотерапевтических процедур по показаниям.

Как показывает наш опыт, своевременное применение комплекса методов ранней реабилитации и хирургического лечения последствий перенесенных ожогов позволяет в течение 3-х лет после травмы устранить инвалидность у 57,3%, а в течение 4-10 лет — еще у 14,5% больных. Работа в этом направлении продолжается.

Для дальнейшего совершенствования научно-исследовательской и организационно-методической работы по проблеме ожогов в России, что, несомненно, будет способствовать повышению качества оказания специализированной медицинской помощи больным с ожогами и их последствия ми в Российской Федерации считаем совершенно необходимым просить Ученый совет Минздрава России возобновить работу Проблемной комиссии по термической травме с возложением на нее задач объединения и координации усилий ожоговых центров и клиник медицинских академий по научной разработке и внедрению перспективных методов диагностики, профилактики и лечения термической травмы, современной организации квалифицированной и специализированной медицинской помощи больным с ожогами и их последствиями на всех этапах медицинской эвакуации.

Директор Нижегородского НИИТО МЗ РФ Лауреат Государственной премии СССР, Заслуженный деятель науки РФ, доктор медицинских наук, профессор В.В. Азолов
Ведущий научный сотрудник ННИИТО кандидат медицинских наук, доцент В.А. Жегалов
Руководитель Российского ожогового центра Минздрава России доктор медицинских наук С.П. Перетягин

Адрес: 603155 г. Нижний Новгород, Верхне-Волжская набережная, 18;
НИИ травматологии и ортопедии МЗ РФ;
Тел.: (8312) 3601-60 (секретарь директора института)
Факс: (8312) 36-05-91;
E-mail: gito@pop.sci-nnov.ru